Икона «Десятинное успение»
из новгородского Десятинного монастыря

Станковая живопись Новгорода XII — ХШ веков в гораздо большей степени, чем фреска, связана с византийской традицией. Очевидно, это объясняется тем, что в Новгороде в XII веке греческие иконы были широко распространены. Они несомненно являлись предметом особого почитания при дворе новгородского владыки — архиепископа. Их привозили паломники, их присылали в качестве даров. На греческих образцах учились местные иконописцы, поэтому среди новгородских икон XII—XIII веков трудно указать работу, о которой с полной уверенностью можно сказать, что она исполнена русским мастером.

Икона «Десятинное (облачное) успение»
Новгород
XIII в.
Государственная Третьяковская галерея

Интересным памятником новгородской живописи ХШ века является большая икона «Успение» из новгородского Десятинного монастыря, именуемая поэтому «Десятинным успением». Успение (в переводе с церковнославянского языка — усыпление, смерть)— последний сюжет богородичного цикла: смерть Марии и вознесение ее на небо. В центре иконы изображено ложе, на котором покоится тело богоматери. Над ложем — высокая фигура Христа. Он держит в левой руке запеленатого в белые ткани младенца — душу богоматери. С обеих сторон к Христу подлетают архангелы, готовые принять драгоценную ношу. Еще выше архангел Михаил возносит душу богоматери в небесную сферу, усыпанную яркими золотыми звездами.

По апокрифическому преданию, богоматерь перед смертью обратилась с молитвой к сыну, чтобы он послал ей на утешение апостолов. Молитва еебыла услышана, и апостолы, живые и уже умершие, на облаках явились к богоматери. В верхней части иконы изображаются апостолы, стремительно спускающиеся на землю. Внизу они уже стоят у ложа Марии. Глубоко опечаленные, они оплакивают ее кончину. Петр горестно поднес к лицу руку. Склонился у ног богоматери благочестивый Павел. И, наконец, у самого изголовья, словно бы не веря глазам, приник к одру богоматери Иоанн Богослов, самый любимый ученик Христа, в доме которого, по преданию, Мария жила после смерти сына.

Несмотря на драматический сюжет, икона не производит тягостного впечатления. Яркое золото фона, приглушенные краски, уравновешенная композиция, в которой каждая фигура, каждая деталь занимает строго определенное место, — все свидетельствует об ином душевном состоянии создавшего икону мастера. Смерть не воспринимается им как конец бытия. Гибель бренного тела Марии — начало ее новой, вечной жизни на небесах. Половину иконы занимает изображение торжественного вознесения души Марии на небо, столь же реального и несомненного для иконописца, как и земное прощание.

Драматизм происходящей сцены раскрывается в деталях. В памяти остается пристальный, напряженный взгляд Иоанна, склоненная фигура Павла, скорбное лицо апостола, поднесшего руку к подбородку. Но большинство апостолов, как плакальщики в античных надгробиях, сдержанны и строги в выражении горя.
«Что так боитесь вы смерти? Она ведь начало покоя.
Нашим болезням, нужде, горестям жизни конец»
(Агафий).

Я.В. Брук

Читайте далее: Псковское «Успение» XIII века