Добрые начала  
  Живое наследие Русская культура Подсказки иконоведа  
 
 

НаследиеЖивопись в катакомбах: от земного к духовномуВизантия: от иконоборчества к мозаикам Софии КонстантинопольскойВладимирская богоматерьПринятие христианства на РусиМозаики и фрески Софии КиевскойФрески Дмитровского собора во ВладимиреНовгородское искусство домонгольской порыНовгородская икона «Десятинное успение» XIII векаПсковское «Успение» XIII века«Ярославская Оранта» XIII векаИскусство Новгорода и Пскова в XIII-XIV векахИкона XIV века «Параскева Пятница, Варвара и Ульяна»Феофан ГрекИкона «Успение», приписываемая Феофану ГрекуАндрей Рублёв«Троица» Андрея РублёваИкона «Успение» из Кирилло-Белозерского монастыряФрески церкви Спаса на КовалевеНовгородская иконопись XV векаНовгородская икона «Чудо Георгия о змие»Икона «Битва новгородцев с суздальцами»Две иконы из Каргополя


Андрей Рублёв

Главным культурным центром русских земель на рубеже XIV — XV веков суждено было стать Москве. Московская живопись конца XIV — начала XV века ознаменовала собой высший расцвет древнерусского искусства.

О жизни прославленного художника Москвы Андрея Рублева известно немного. Летописи указывают города, в которых он работал, и церкви, которые он украшал иконами п фресками. Они сообщают, что Рублев скончался в «старости велите» в московском Андрониковом монастыре, монахом которого был. Этим немногим, по существу, исчерпываются сведения о жизни великого художника. Источники свидетельствуют, что искусство Рублева еще при его жизни пользовалось известностью и признанием.

Современники называли его «преизрядным живописцем», «мужем в добродетели съвръшенным». В памяти народа Рублев остался как идеальный русский художник. Не случайно Стоглавый собор 1551 года повелел иконописцам «писать иконы с древних образцов, как греческие живописцы писали и как писал Андрей Рублев».

Вопрос о принадлежности того или иного произведения Рублеву служит ныне предметом оживленных научных дискуссий. Единственное достоверное произведение художника — икона «Троица». Все остальные работы с большей или меньшей степенью вероятности приписываются прославленному мастеру. Высокое мастерство икон «Звенигородского чина», их стилистическая близость «Троице» позволяют признать в них еще одну подлинную. работу художника. Документально известно, что иконы в Кремлевском Благовещенском и Загорском Троицком соборах, а также иконы и фрески в Успенском соборе во Владимире исполнены Рублевым в содружестве с другими мастерами.

Что касается так называемой «рублевской легенды», то есть икон, которые предание связывает с именем художника, то в большинстве своем они, как правило, исполнены мастерами — современниками Рублева. В XVI — XVII веках, после того как искусство Рублева было канонизировано, знаменитому мастеру во множестве приписывали. иконы его времени. Но и эти иконы представляют для нас большой интерес — они вводят в круг представлений рублевской эпохи.

Как призыв к единению людей воспринимается прекрасная фреска из владимирского Успенского собора «Шествие праведных жен». В 1408 году по повелению князя московского Василия Дмитриевича двум московским художникам — Даниилу Черному и Андрею Рублеву — было поручено украсить фресками древний Успенский собор во Владимире. Эта задача была не только сложна в плане художественном, но и ответственна с точки зрения государственной. Москва брала под свою защиту и покровительство другие русские города. Искусство Даниила Черного и Андрея Рублева должно было раскрыть благородные идеи, которыми вдохновлялось в своей политике Московское княжество.

Фрески Успенского собора во Владимире
Фрески Успенского собора во Владимире
Московская школа
Начало XV в.
Государственная Третьяковская галерея

Вопрос о том, какую часть фресок Успенского собора во Владимире выполнил Даниил Черный, а какую Рублев, до сих пор не вполне решен. Некоторые изображения еще близки традициям живописи XIV в., из чего следует, что их автором был художник старшего поколения, т. е. Даниил Черный. Однако в целом роспись едина по замыслу и целостна по стилю. Между Даниилом и Рублевым несомненно существовала творческая близость.

В одном движении, в едином порыве направляются праведные жены к престолу Христа. Внешне их позы сдержанны, по внутренний порыв замечательно передан в их взглядах, устремленных вперед. Просветленные лица исполнены душевного волнения. Это лица людей, видящих перед собой цель, верящих в его близкое достижение. Праведные жены, как девы во фризе Парфенона, олицетворяют идеальный национальный характер. Царицы и великие княгини, великомученицы, инокини и блаженные — все они представляют идеальный тип русской «мудрой девы», сильной духом, готовой на самоотречение, не знающей конфликта между чувством, умом и волей. Нравственное совершенство праведных жен раскрывается в их облике. Фигуры их высоки и стройны, позы изящны и благородны, форма головы приближается к идеальной, чистые, чуть мелкие черты делают лицо особенно ясным.

Рублев продолжил лучшие традиции современного русского и византийского искусства. Сильное воздействие на него, несомненно, оказало творчество Феофана Грека. (Под руководством Феофана Рублев в 1405 году расписывал Благовещенский собор Московского Кремля.) Быть может, Рублев был знаком и с новгородскими росписями Феофана и его учеников. Во всяком случае, сравнение головы апостола Иоанна из владимирского Успенского собора с евангелистом Иоанном из храма Рождества богородицы на Волотовом поле убеждает, что московский фрескист многому научился у мастеров феофановской школы. Он наследует не только высокое техническое мастерство — для него, так же как для Феофана, иконопись — это «умное делание». И Феофан и Рублев стремятся выразить в искусстве «мудрость жизни». Оба «преславные мудрецы, философы зело хитрые».

Однако в творчестве московского художника живописная концепция XIV века подверглась коренной переработке. Феофановское, «индивидуалистическое» начало — свободный, широкий мазок, эскизность исполнения — несвойственно живописи Рублева. Поворот фигуры апостола Иоанна свободный, естественный. Ясным взор кротко устремлен вперед. Эскизная манера письма сменяется более бережной, законченной. Большое значение приобретает точный рисунок, линия. Не только абрис головы, но и черты лица обозначены мелкими линейными штрихами. В волотовской фреске объем строится с помощью резких бликов. У Рублева форма замкнута, целостна, тяготеет к геометрической правильности.

Классическая ясность стиля Рублева свидетельствует о ясности его мироощущения. Для Рублева мир исполнен разумности. В нем нет места неразрешимым конфликтам, трагическим противоречиям. В искусстве Феофана и его учеников «телесное» остается все же чем-то противоречащим понятию духовности, фигуры святых предстают чудесно преображенными, проникнутыми сверхъестественной, «нездешней» энергией. Рублеву в большей мере свойственно приятие телесного.

Русские гуманисты XV века признавали физическое здоровье непременным условием полноценной духовной жизни человека. Насколько тесно связывались в сознании людей того времени физическая красота и духовное совершенство, свидетельствуют знаменательные слова из русского литературного памятника XV века «Повесть о Варлааме и Иоасафе». Описывая героя, автор восклицает: «Его же безмерная телесная красота предзнаменовала имевшую быти велию красоту душевную». Гуманистический идеал Руси XV века приближался к античному понятию калокагатии (единство физического и нравственного совершенства). Искусство Рублева соприкосновенно этому идеалу.

Пластическое совершенство его фигур свидетельствует о внимании, с каким относился художник к «земной красоте». В «Архангеле Михаиле» из «Звенигородского чина» столько юношеского изящества, лицо его так одухотворенно, большие золотые крылья так благородно поддерживают склоненную голову, что нельзя не поверить, чтобы «столь безмерная телесная красота» не соответствовала «великой красоте душевной». В своем пластическом совершенстве рублевский архангел напоминает образы древнегреческого искусства. [Ср. также фигуру среднего ангела «Троицы» с Афродитой нз помпейской фрески «Наказание амура». Их сближает мотив движения — при покое и сдержанности обе фигуры полны жизни.]


Я.В. Брук




Читайте далее: «Троица» Андрея Рублёва

 → Главная   → Живое наследие   → Андрей Рублёв  
 
 
  Икона «Параскева, Варвара и Ульяна» Горицкий успенский монастырь Богоматерь «Великая Панагия» или Ярославская Оранта 
 
 
Живое наследие
Русская культура

Серия книг
«Святые России»


Подсказки иконоведа
Блокнот иконоведа

Контакты
Карта сайта
 
 

Число 1947, записанное кириллицей


© Добрые начала, 2021.   
Русская культура. История, архитектура, искусство.
Православные святыни, старинные иконы, иконоведение.


Иконоведы в социальной сети Вконтакте